Рощу «Дубки» в Таганроге могут благоустроить

Ростовская область, 14 июля 2020. krklvs.ru. В ходе рабочей поездки в Таганрог глава региона Василий Голубев посетил рощу «Дубки». Он предложил включить эту территорию в число объектов для благоустройства по программе создания комфортной городской среды, сообщает пресс-служба губернатора.

«Давайте вынесем рощу «Дубки» на всеобщее голосование проектов комфортной среды, как это было по Приморскому парку. Тогда люди проголосовали за проект, были выделены деньги – более 200 млн рублей, и сейчас уже выполнены основные работы по приведению парка в порядок», - сказал губернатор.

Напомним, Приморский парк с его многоуровневым ландшафтом занимает около 20 га. Он был заложен более 50 лет назад на месте бывшего карьера по добыче глины для кирпичного завода. В состав комплекса входит Приморский пляж. В прошлом году на третий этап благоустройства парка было выделено почти 60,2 млн рублей.

Ростовская область, 14 июля 2020. krklvs.ru. Зоозащитный реабилитационный центр «Тотошка» – это группа волонтеров, объединенных общим делом – помощью бездомным животным, попавшим в беду: больным, покалеченным, выброшенным хозяевами на улицу. В закрытом сообществе люди идейные – они борются с увеличением количества бездомных животных, центр существует исключительно за счет пожертвований, личных средств организаторов и огромных усилий добровольцев.

О работе центра, о том, что может помешать взять животное к себе домой и мешает ли им коронавирус, в интервью «ДОН 24» рассказала соорганизатор Маргарита Карпова.

– Маргарита, как был создан центр?

– Ну, начиналось все с того, что в 2011 году Галина Максимовна, основатель и один из главных организаторов, купила дом. И купила для помощи животным. Начиная с этого времени у нас сложилась клубная система. Это значит, что есть ограниченное количество постоянных участников, которые на регулярной, практически на ежедневной, основе занимаются помощью животным.

– Какую цель преследует ваш центр?

– Что касается какой-то общественной нагрузки, основная задача центра «Тотошка» заключается в том, благодаря чему он и называется реабилитационным. Мы помогаем людям в реабилитации кошек после стерилизации. Кошек стерилизуют, кошки уличные, и сразу после операции их выпустить на улицу нельзя: им необходимо время для того, чтобы восстановиться. И, собственно, мы такую возможность на благотворительной основе людям и предоставляем. За время существования «Тотошки» с 2011 года несколько тысяч животных таким образом прошли у нас реабилитацию после операции. Какая-то часть из них задерживается у нас в приюте до того, как мы пристроим животное новым владельцам. Если говорить о количестве пристроенных животных, то это где-то 80 особей ежегодно.

– Получается, за время существования центра дом нашли более 700 животных! А как вы выбираете хозяев? Наверное, у вас есть особая проверка для них?

– Да, конечно. Хозяева проходят собеседование, потому что помимо желания взять животное или сделать доброе дело у человека должно быть четкое понимание того, что животное может прожить с ним 15–20 лет. И это животное на протяжении этих лет должно вписаться в любой жизненный сценарий владельца, вне зависимости от того, что это будет: рождение ребенка, устройство на новую работу, переезд в другой город, смена семейного статуса, болезнь бабушки или дедушки и все остальные нюансы. То есть человек должен осознавать ответственность и понимать, что, беря к себе животное, он обеспечивает его существование рядом с собой в течение где-то 15 лет. Поэтому мы довольно плотно общаемся с потенциальными хозяевами. Узнаем, есть ли какие-то ограничивающие обстоятельства.

– А что относится к таким обстоятельствам?

– Прежде всего, это отсутствие собственного жилья. Поскольку, если речь идет о съемной квартире, при переезде в новую квартиру владельцы могут быть против животного. Также таким обстоятельством может быть возраст, как слишком юный, так и наоборот, слишком зрелый для того, чтобы иметь возможность ухаживать за животным.

В обязательном порядке, когда человек хочет взять кошку или кота, мы спрашиваем, что случилось с предыдущим животным. Если он говорит: «Да не знаю, он там вышел за ворота и пропал, хочу взять нового», ну вот сразу для нас это важный сигнал того, что хозяин не вполне ответственный, не понимает, что животное нельзя выпускать на улицу. Если животное пропало, это его вина. И если он этой вины не чувствует, это значит, что к новому животному он будет относиться также пренебрежительно.

– Вы говорите «взять кошку или кота», а у вас есть собаки?

– У нас есть и собаки, но у нас их ограниченное количество. Дело в том, что мы находимся на территории садового товарищества, и, естественно, ради мира с соседями мы не можем заводить какое-то большое количество собак. Поэтому количество собак у нас ограниченно и в основном это животные, которые живут у нас давно и фактически являются нашими. В основном мы занимаемся кошками. Тем более что сейчас для стерилизации собак существует центр «Собачий патруль». Такое у нас разделение труда – мы занимаемся стерилизацией кошек, а они занимаются стерилизацией собак.

– Как животные попадают в ваш центр?

– К нам не поступают животные. Мы существуем как закрытая клубная система. У нас есть ограниченное количество человек, которые вовлечены в работу «Тотошки» на постоянной основе в ежедневном режиме. Мы сами скидываемся деньгами, сами ищем и возим животных в клинику. К нам поступают только животные, которых привозят на стерилизацию. Мы их держим у себя в течение нескольких дней, чтобы они могли восстановиться после операции, а потом уже волонтеры забирают их обратно и либо пристраивают в новые дома, либо выпускают во дворы, либо забирают себе, либо помещают в другие приюты или на передержку. То есть самостоятельно занимаются их судьбой.

– А что насчет тех животных, которые находятся у вас сейчас?

– Это исключительные случаи, которых действительно рука не поднимается обратно выпустить. Например, если это явно домашняя кошка, которую нашли в переноске на остановке. Понятно, что после стерилизации мы не можем выпустить домашнюю кошку на остановку, где ее оставил хозяин. Вот какие-то такие единичные случаи. Мы даем этим животным шанс задержаться у нас несколько подольше, мы их фотографируем, размещаем информацию в социальных сетях и пытаемся найти хозяев. Но так, чтобы принимать животных в постоянном режиме на пристрой, у нас такое невозможно ни по нашим ресурсам, ни по логике. Нет смысла сейчас создавать приюты, в то время, когда ответственность людей, к сожалению, на недостаточно высоком уровне. Потому что животные продолжают плодиться, котят продолжают выбрасывать. Мы вот примем кошку, а другая такая же родит 10 котят под ближайшим кустом. То есть проблема не решается приютами, проблема решается стерилизацией. И наш центр на такой благотворительной и неформальной основе вовлечен именно в стерилизацию кошек, поскольку мы считаем, что именно так можно сократить их количество на улицах и в итоге облегчить их жизнь и жизнь людей, которые с ними живут.

– Усложнила ли работу центра коронавирусная инфекция?

– Работа и до этого не была сильно простой. Нам просто пришлось жить и работать, по сути, не обращая на это внимание. В любом случае, как бы ни были ограничены передвижения по городу, мы все равно понимали, что если сотрудник-волонтер не приедет в центр, то животные останутся не кормленные и неухоженные. Они же каждый день хотят есть, и в туалет ходят, и лечение требуется ежедневное, и воду менять нужно, и остальные какие-то действия. Поэтому самая большая сложность была в том, что девочки выезжали из дома на свой страх и риск, подвергаясь опасности быть задержанными и не допущенными к месту нахождения животных. Потому что, к сожалению, ни на государственном уровне, ни на региональном, ни на муниципальном работа с животными не рассматривалась как та сфера, которая требует особого подхода, что позволило бы появиться каким-то послаблениям в плане передвижения.

– Были ли проблемы с финансовой стороны?

– Сложность в том, что такие проекты, как «Тотошка» или «Патруль», существуют в основном за счет пожертвований. Кто-то в период пандемии остался без средств, без заработка постоянного. Естественно, на благотворительность оставался минимум. В этом плане приходилось тяжело. Тем не менее мы вытянули и справились, никто у нас не голодал и все у нас работает так же, как и до этой истории.

– А изменились ли как-то, может, меры безопасности?

– У нас в центре нет большой проходимости людей. Волонтеры не контактируют с другими людьми, они контактируют с животными.

– Сдают ли животные в центре анализы на COVID-19?

– На самом деле насчет того, что животные могут заразиться, это неподтвержденная информация. У кошек есть коронавирус. Любому кошководу было знакомо название этого вируса задолго до всей этой китайской истории. Но у кошек свой коронавирус, который не имеет никакого отношения к COVID-19, протекает совсем иначе и для человека не опасен. По крайней мере, заболеваний кошек неизвестным вирусом мы не зафиксировали.

Деньги на поддержку животных в центре «Тотошка» собирают в социальных сетях и там же прикрепляют все отчеты. Последним котиком, о котором рассказали в центре, стал Бэрримор. Это черный крупный кот, которого нашли на улице с запущенной болезнью. Первый раз о нем написали 17 июня, и вот недавно новость о Бэрриморе снова появилась на стене «Инстаграма». Кот идет на поправку. За этот месяц он мог погибнуть на улице, но в центре кота не только спасут, но и дадут новую жизнь после обработки от паразитов и прививок, которые начнутся через месяц.

Наша собеседница рассказала, что центру можно помогать – или пожертвованиями, или вещами из списка, опубликованного на сайте. В нем много пунктов, но на первых позициях «Доместос» (гель), средства для обработки от внешних и внутренних паразитов для кошек и собак и стиральный порошок.

Источник